После саундчека музыканты вернулись в гримерку, и Спайк увидел пропущенный звонок в скайпе.
– Ребята, Уэл звонил, – сообщил он друзьям.
– Перезвони ему! – улыбнулся Кеннеди, и тот выполнил его просьбу.
– Хэй! – поприветствовал товарищей по группе Ольсон. – Как гастроли?
– Обычная рутина, – ответил Сэнди. – Ты же знаешь, как это бывает. Из города в город, из клуба в клуб.
– А как же приключения? – поднял брови Уэл. – Что за гастроли без приключений?
– Пока самое большое приключение – это спущенное колесо, – ответил Сэнди.
– Это потому, что меня с вами нет. Помните мальчика-сталкера или ту пару, что выясняла отношения у нас на концерте? (чит. рассказы «По следам» и «Случай на концерте»)
– А ты соскучился по гастрольным приключениям?
– Ужа да. Надоело сидеть в Вашингтоне.
– А ты отрулил все свои дела? – спросил Кеннеди.
Уэл кивнул:
– Да. Я свободен и дышу легко. А как там мой сменщик?
Сэнди оглянулся на гитариста, который сидел в углу с телефоном:
– Он нормально. Да, замечательно.
Ольсон с сомнением посмотрел на вокалиста в веб-камеру.
– Да все хорошо у нас, Уэл, – успокоил его Кеннеди. – Не переживай.
– Я не переживаю, не льстите себе, – рассмеялся тот. – Но если я вам понадоблюсь, я готов приехать. Мне надоела обычная жизнь, хочу опять быть рок-звездой.
В гримерку заглянул менеджер:
– Ребята, пора на сцену.
– Уэл, созвонимся позже, – сказал Спайк. – А пока рок-звезды пойдут делать шоу.
Тот скорчил рожицу в камеру и отключился.
The young needles отыграли концерт, после раздали автографы и двинулись в гостиницу.
Вокалист не успел посидеть в фейсбуке в гримерке, поэтому решил сделать это в своем номере.
«Сэнди, – писал ему тот же поклонник из Нью-Йорка. – Ты послушал материал? Я отдал диск Рэнди, он сказал, что передаст тебе. Ты послушал? Он никуда не годится, да?»
Джонс вздохнул. Этот парень здорово переживает за свой материал. Музыкант попросил его прислать ссылку для онлайн прослушивания, раз он так хочет, чтобы его работы были оценены. Тот сразу же сделал то, что сказано, и Сэнди вставил наушники в уши. МР3 были качественные, хорошо записанные, но главное, сама музыка существенно отличалась от того, что предлагает слушателю нынешнее поколение музыкантов. Эти ребята словно изобрели машину времени, способную перенести его на добрых пятнадцать лет назад и дать возможность насладиться чистым панк-роком без синтезаторов и драм-машин, которые Сэнди терпеть не мог. Вай-фай в отеле был ужасный, поэтому он решил все же сходить к Рэнди и взять у него диск.
– Фанаты не давали мне дисков в Нью-Йорке, – заявил гитарист в ответ на его просьбу.
– Ты уверен? – уточнил тот.
– Сэнди, я пока еще в здравом уме. Конечно, я уверен.
Джонс решил разобраться с этим потом. Спешить ему некуда, он может послушать записи и завтра.
Так он и поступил. А за завтраком включил пару треков и Спайку, который жил с ним в одной комнате.
– Это круто, – сказал ударник. – Это очень круто.
– Да, двадцатилетние парни из Нью-Йорка рубят так, что у меня волосы встают дыбом.
Заглянул Рэнди.
– Эй, вы собираетесь на саундчек? – поинтересовался он и, увидев, что они сидят перед ноутбуком, подозрительно сощурился. – Вы смотрите порно?
– Нет, – засмеялся Сэнди. – Мы слушаем записи, которые прислал мне фанат. Хочешь присоединиться?
– Нет, ребята. Поехали. Кеннеди уже в машине, и он просил поторопить вас.
– Хорошо, мы идем-идем, – сказал вокалист, и Рэнди пошел вниз, таща за собой чемодан на колесиках.
Через минуту Сэнди и Спайк тоже вышли и с удивлением обнаружили гитариста в коридоре. Он возился со своим чемоданом.
– Я думал, ты ушел, – удивился Джонс.
– Я тоже думал, что я ушел, – отозвался тот. – Но, этот, проклятый, чемодан.
Каждое слово гитариста сопровождалось паузой, во время которой он пытался застегнуть расходящуюся на чемодане молнию.
– Кто-то набрал слишком много вещей, – пошутил над Рэнди ударник.
Тот не ответил.
– Хватай его подмышку и пошли, – сказал Сэнди. – А то там Кеннеди нервничает.
Гитарист так и поступил. Потом он купит новый чемодан. Ну, или выбросит половину вещей.
Музыканты провели саундчек и концерт, после которого их попросили ответить на несколько вопросов.
– Вы говорите о коммерциализации музыки, как о вещи непозволительной, – начал репортер. – А сами тем временем продали уже двести тысяч копий своего последнего альбома.
– Это плохо? – улыбнулся Сэнди. – Нас постоянно пытаются притянуть за наши слова, но при этом их неправильно трактуют. Да, мы продали двести тысяч копий, и в данном случае это повод для гордости. Потому, что люди просто идут и покупают наши диски. Наши клипы не мелькают по ТВ, наши песни никому не навязывают и огромные афиши с нашими лицами не висят по всему городу. Тут речь идет уже даже не о торговле музыкой, а о торговле лицом. Что еще хуже.
Рэнди закатил глаза. Господи, какой оказывается, Сэнди Джонс зануда. И как его семья его терпит? Возможно, на сцене он и огонь, но в жизни – нет.
Однако слова вокалиста убедили репортера. По крайней мере, этого. Жаль, что подобные вещи надо каждому раскладывать по полочкам.
После короткого интервью музыканты поехали в гостиницу. Что примечательно, так это то, что члены The young needles продолжили развивать эту тему даже в автобусе. Рэнди уткнулся в ноутбук – эти люди начали его раздражать.
В скайп позвонил Уэл, и музыканты начали рассказывать про интервью ему. О боже, неужели нет других тем для разговора?
Ночь наши герои провели в автобусе, в гостиницу заселились только утром.
Гитарист все еще мучился с чемоданом. Он переложил некоторые вещи в дорожную сумку, но молния просто сломалась и застегиваться не хотела.
– Скажу менеджеру, чтобы купил мне новый чемодан, – пожаловался мужчина. – А этот выброшу при первой же возможности.
– Правильно, – согласился Сэнди, глядя, как тот тянет свой злополучный чемодан, одной рукой придерживая крышку, чтобы содержимое не вывалилось.
Бедняга Рэнди шел, согнувшись в три погибели и, естественно, не смотрел под ноги. Вокалист только хотел сказать ему, что впереди бордюр, но не успел. Чемодан гитариста подпрыгнул, он отпустил руку, и все его вещи оказались на асфальте. Фронтмен The young needles с сожалением наблюдал, как тот кидает свой скарб обратно в чемодан. Тут он заметил диск в белом конверте с надписью «для Сэнди Джонса».
– Эй! – воскликнул он. – А это что?
Подошел Кеннеди.
– Это мое! – гитарист вырвал диск у него из рук.
– А мне казалось, что Сэнди Джонс это я.
Басист удивленно посмотрел на Рэнди и сказал:
– Если там написано «для Сэнди» – отдай его Сэнди.
Тот понял, что спорить с ним все равно, что отрицать очевидное и кивнул:
– Хорошо, в гостинице отдам.
Джонс, в свою очередь понял, что это именно тот диск, который был ему нужен.
– Давай сейчас. Не хочу отягощать твой чемодан этой непосильной ношей.
Рэнди посмотрел на него, как на врага народа, сунул ему диск, схватил свой чемодан и зашагал прочь. Кеннеди подошел к вокалисту:
– Что это за диск?
– Фанат просил передать его мне. Пойдем, послушаем?
Басист согласился, и они поднялись в номер.
– Эй, я слышал, как он играл эту мелодию на одном из саундчеков! – воскликнул он, когда Сэнди воспроизвел диск. – Он сказал, что сочинил ее сам и хочет показать своим ребятам, чтобы записать ее.
– Вот подонок, – сквозь зубы проговорил Сэнди. – Ну, и что с ним делать теперь?
Кеннеди соображал туго и уточнил:
– Он хотел присвоить песню этого парня?
– Да. И если бы я не нашел сейчас диск, ему бы это удалось.
Музыканты замолчали. Первые несколько секунд они сердились, а сейчас стало просто неприятно от того факта, что с ними все время находился человек, способный на такой низкий и подлый поступок.
Заглянул Спайк:
– Ребята, Уэл звонит! Эй, а что у вас с лицами? Такой вид, словно кто-то умер.
Вокалист рассказал ему про Рэнди.
– Ни фига себе, – присвистнул тот. – Я, конечно, понимаю, что у них кризис, но, черт, воровать чужое! Эти ребята сбились с пути еще после выхода предыдущего альбома.
– Что делать-то с ним? – поинтересовался Сэнди. – Я не борец за справедливость, конечно, и не мне его наказывать, но я все же не могу сделать вид, что ничего не было.
– Там висит Уэл в скайпе, может, он тебе посоветует.
Сэнди и Кеннеди двинулись в номер к ударнику.
– Ну, наконец-то! – воскликнул Уэл с экрана ноутбука.
– У нас тут приключение, – сказал ему Спайк.
– О, – улыбнулся гитарист. – Рассказывайте! Я же говорил: что за турне без приключений!
Сэнди изложил ему суть.
– Творческой проституцией попахивало давно, – Уэл почесал подбородок. – А теперь просто воняет. Они позорят вашингтонскую сцену. Позорят. Вы диск-то у него отобрали?